Рекорд России 2016 года — взгляд изнутри. Часть 2 Эксклюзив
Рекорд России 2016 года — взгляд изнутри. Часть 2 Эксклюзив
Дорогие друзья! Сегодня мы публикуем вторую часть рассказа нашего спортсмена и инструктора Skycenter по групповой акробатике, который в этом году впервые участвовал в рекорде России в классе больших формаций. В первой части вы уже успели узнать, как проходили попытки установления рекорда и с какими сложностями пришлось столкнуться спортсменам и организаторам на начальных этапах подготовки. Пришло время узнать, что же было дальше и как состоялся долгожданный рекорд.
А тем же воскресным вечером коломенское небо под оглушительный вой двух сверхмощных двигателей со свистом рассекли тридцатиметровые лопасти огромного Ми-26Т МЧС России, наконец прилетевшего на наш Рекорд.
Прыжки с невероятной вертушки начались в два захода — в первом, с высоты 4200 метров, уходила формация 42-way (два сектора), во втором, поднявшись чуть выше, до 4700 — 63-way (три оставшихся сектора). Первые попытки набить 108 человек (включая трёх операторов) в салон Ми-26 были долгими и мучительными: рассадка стала очень плотной, приходилось буквально вжимать парашютистов друг в друга, и платой за возможность поднять в небо более сотни человек на одном борту стали затёкшие ноги и онемевшие задницы всех без исключения на борту. Выше я уже упоминал про заклёпки на металлическом полу вертолёта — каждому из нас приходилось подкладывать под себя обрезки туристических ковриков или специальные поролоновые сидушки, которые хоть как-то облегчали 40-минутное сидение в зажатом со всех сторон состоянии и давали некую термоизоляцию от стремительно охлаждающегося с набором высоты металла.
Отдельной сложностью стала установка на вертолет системы снабжения парашютистов кислородом. Шутка ли — обтянуть магистралями 12 метров грузовой кабины и врезать в них больше сотни индивидуальных дыхательных трубочек! Поначалу система была собрана по образу и подобию тех, что применяются на традиционных Ан-28 и L-410, но размер салона Ми-26 быстро доказал, что такая схема неприменима: при подключении всей магистрали по каждому из бортов на один баллон возникала существенная разница в давлении подаваемого кислорода — если тем, кто сидели ближе к кабине (и, соответственно, к самим баллонам), кислородным потоком, не фигурально выражаясь, раздувало щёки, то до тех, кто находился у рампы, доходили лишь тонкие струйки живительного газа, делая угрозу высотной гипоксии вполне реальной. В следующую же ночь система подачи кислорода была переработана, и более проблем с ней не возникало.
Но проблем хватало и со всех других сторон. В первую очередь, множество неприятных сюрпризов преподнесла погода. Вроде бы середина июля должна быть равномерно жаркой и безоблачной — но нет, небо то хмурилось сплошной низкой облачностью, то в момент расчищалось, то снова налетали грозовые тучи и буквально за несколько минут солнечный свет сменялся проливным дождем. А при всём при этом наземные тренировки как основу успеха в небе никто не отменял! Тренировка на бетоне, тренировка на разметке в поле, сбор формации «со стадиона», сбор с «экзит фрейма» — перед каждым прыжком это повторялось многократно, чтобы вбить в участников прыжка всю последовательность действий до полного автоматизма. Не обошлось и без замен в рекордном составе — тех, кто допускал грубые ошибки, безжалостно выводили из фигуры, «приземляя» на скамейку запасных: слишком высока была цена оплошностей, слишком важна была цель открыть новую страницу в рекордной истории России. Каждая новая замена и перестановка в фигуре — новые наземные тренировки «до потери пульса»; присмотреться к расцветке комбинезонов, к цветам шлемов и ранцев парашютных систем, понять очередность подхода к фигуре и запомнить своих соседей по прыжку — всё это требовало постоянной работы на земле. Жара и безжалостное солнце плавили мозг, налетевший дождь заставлял укрываться от него туристическими ковриками, которыми мы пользовались для отработки фигуры, лёжа на траве. Прогон прыжка без снаряжения, прогон в полном обмундировании, включая парашют, шлем и загрузочный пояс, без малого полкилометра пешком под солнцем к месту стоянки вертолета, снова прогон фигуры непосредственно под его бортом, попытки спрятаться в тень от гигантских лопастей и широкой хвостовой балки… А затем, уже когда начинается погрузка людей на борт – «отбой» по погоде: пришла облачность, и экипаж не рискует подниматься в небо, дабы не ставить под сомнение успешность каждого из очень дорогих прыжков. Возвращаемся к стартовой линии, снимаем снаряжение, получаем команду «находиться на коротком поводке» — и ждем…
Если жара и дожди на земле, и холод и теснота на высоте испытывали на прочность наши физические силы и выносливость, то настоящим испытанием для духа и терпения стала облачность. Как говорилось в одном известном кинофильме, «самое трудное в нашей работе — ждать». 13-го числа, как и во все дни, построение участников состоялось в 8 утра, но затем пришла низкая сплошная облачность, и стендбай продлился до самого обеда. У нас получилось сделать всего лишь один прыжок, да и тот оказался не без сюрпризов: в наборе высоты что-то в вертолете громко сказало «БУМ», что, к счастью, не оказало влияния на его полёт, но следующий взлёт оказался под угрозой. Как выяснилось, со столь громким звуком прогорела некая прокладка в масляном контуре, и это повреждение не было критичным — его ликвидация заняла довольно непродолжительное время. Но осмотр вертолёта выявил поломку в электротехнической части, и вот здесь уже потребовалось заменить дефектную запчасть. А.В.Белоглазов в очередной раз задействовал все свои связи, и нам на выручку пришел частный пилот — его малютка «Цессна» слетала на базу авиатехники в Мячково и вернулась, неся на борту маленькую, но очень нужную запчасть, необходимую для возвращения гигантского вертолета в рекордный строй. Но часы уже показывали начало девятого вечера, и с тяжелым сердцем руководство рекорда приняло решение об отбое прыжков на текущий день.
Четверг, 14-е число, снова не порадовал погодой — всё та же сплошная облачность с редкими разрывами приковала формацию к земле на долгое время. Наземные тренировки не могли длиться шесть часов кряду, и участники рекорда поневоле изнывали в скуке, глядя в беспросветные облака и страстно желая только одного — наконец подняться в небо, прекратив томительные ожидания. Тот день принёс нам всего лишь два прыжка, но второй из них, совершённый уже на закате (о, эти сансетные прыжки, столь восхитительно смотрящиеся на операторском видео!), стал достойным завершением дня. Впервые за все дни Рекорда мы не только собрали первую фигуру, но и на самом «излёте» времени падения, уже при наполнении парашюта сигнальщика, перестроили её во вторую! Увы, огрехи настигли нас и здесь: в первой фигуре не было одного человека (он не сумел подойти к формации и безнадежно «провалился»), а при перестроении одно из крайних «крыльев» не увидело сигнал из базы и осталось в прежних захватах. И, тем не менее, это был первый существенный прогресс за всю минувшую неделю, в воздухе явно запахло Рекордом. Александр Валентинович встречал нас на земле со смешанными чувствами — с радостью за всех нас, за то, что наконец-то получилось что-то, максимально близкое к нужному результату, но и с настоящими слезами на глазах от того, что всё-таки мы не сумели построить требуемые фигуры. Время было на исходе: изначально предполагалось, что вертолёт улетит от нас уже в четверг вечером, но и здесь авторитета А.В. Белоглазова хватило на то, чтобы совершить невероятное во имя рекорда и удержать Ми-26 до полудня пятницы.
Смешанные чувства были и у всех нас. Мы поняли, что можем, действительно можем собрать рекордную формацию! А, с другой стороны, у нас в запасе оставалось максимум два прыжка, которые нужно было совершить на следующее утро, и во что бы то ни стало достичь поставленных целей.
И вновь нам помогла невероятная энергия и преданность Александра Валентиновича своему делу: несмотря на все наши неудачи, на все огрехи и ошибки в работе, после 12-ти прыжков с Ми-26, не принесших желанного результата, мы не услышали от него ни единого слова порицания, ни капли негатива. Он благодарил нас за каждый прыжок, за слаженную и безопасную работу, каждый раз он говорил — «Еще чуть-чуть! Это был хороший прыжок! Вы можете, у вас всё получится!». И от того, что он верил во всех нас, в сотню с лишним человек — усталых, измотанных жарой и тренировками, измученных теснотой вертолета и тяжестью свинца на поясе — мы и сами поверили друг в друга. Поверили в то, что Рекорд будет — не «благодаря», а «вопреки». В то, что молодые «формацевты» под руководством опытных капитанов способны выжать себя на 100, на все 110 процентов — и показать результат.
Утро пятницы, на часах 5:20 — будильник заставляет открыть глаза, напоминая о том, что в 6:45 запланирован сбор секторов, а в 7 утра ровно — общее построение всех участников Рекорда.
7:30. Солнце уже жарит так, будто на дворе не утро, а два часа пополудни. После очередных наземных тренировок сбора и перестроения формации мы снова идем в подъем. Комбинезоны, парашюты, загрузочные пояса, шлемы на мокрых от пота головах. Больше сотни человек, собираясь рядом с вертолетом, на поле, где трава выжжена выхлопом его вспомогательной силовой установки, отчетливо понимают: больше шансов не будет. Или сейчас, или никогда. Никто не произносит этого вслух, все подбадривают друг друга так же, как и на предыдущих прыжках, желают удачи товарищам по формации, дружно орут кричалки каждого из секторов… И за этими усталыми улыбками проглядывает причудливое сочетание решимости и отчаяния. Пути назад нет — но есть ли путь вперед? Принесёт ли плоды 13-й прыжок рекордных попыток, если все предыдущие не увенчались успехом? Хватит ли сил, терпения и воли у рекордсменов, выжимающих из себя последние капли энергии? Мы не знаем. Мы не обещаем. Но мы попытаемся. Во имя идеи, во имя веры Александра Валентиновича во всех нас.
Высота — 5400 метров. Трижды загорается и погасает свет в кабине — «борт на боевом». В тринадцатый раз сотня человек, спрессованных в металлическом чреве огромной ревущей машины, помогает друг другу встать, разминая затёкшие ноги и проверяя целостность парашютных систем.
Свет зажигается. Передаём «бортовым» номерам в каждой из шеренг трубки системы обеспечения кислородом. В крайний раз нащупываем медузы, подушки отцепки и приводы запасок на своих системах. Осторожно подходим к рампе: нельзя давить на базовых номеров, балансирующих на самом её краю, но и нельзя слишком отдаляться от них — задержка в отделении разносит парашютистов слишком далеко друг от друга и крадёт драгоценные секунды, которые тратятся на более далёкий и осторожный подход к фигуре, и именно этих секунд может не хватить на перестроение нашей формации.
Свет гаснет. Вперед!
Непосредственно в прыжке нет времени и возможности смотреть на всю формацию в целом. Ты занят собственной работой, своим местом в фигуре, обеспечением успешных действий для всех, кто идет следом за тобой. Все взгляды на базу — нужно выравнивать скорости падения, следить за тем, чтобы не было разновысотности, устранять излишнее давление в захваты и парировать возмущения «играющей» фигуры. И когда приходит время отпустить захват и уйти в разбежку — ты не можешь однозначно сказать, сложилась ли фигура, увенчался ли прыжок успехом, или снова один из винтиков этой грандиозной машины выпал из неё, не сумев до конца выполнить свою работу.
Едва ноги касаются земли, и купол ложится на траву, с линии старта доносятся восторженные вопли всех тех, кто с земли смотрел на построение небесной фигуры. Эти вопли пока осторожны — многим кажется, что цель достигнута, что невероятное стечение обстоятельств и вклад каждого из участников прыжка, наконец, привели к запланированному результату — но точный вердикт может вынести лишь судейская коллегия. И, тем не менее, на лицах людей широкие улыбки. Мы почти уверены в том, что нам удалось. А на старте нас встречает Александр Валентинович, который смотрел за прыжком с операторской камеры в режиме прямой трансляции — и он буквально светится от счастья. И если уж главный тренер убеждён, что цель достигнута — значит, мы победили!
И в этот момент понимаешь, насколько едины сто с лишним человек Рекорда. Насколько одинаково счастливыми и одухотворенными могут быть лица тех, кто еще не до конца осознал то, что совершил.
Не теряя времени даром, А.В. Белоглазов развивает тему: мы собираем всех со скамейки запасных, из приехавшей к шапошному разбору группы «Альфа Про», и ставим новую формацию — на этот раз уже из 118 человек. Перестановки, дополнения в фигуре — все это требует новых наземных тренировок, и мы идем на поле, дабы в очередной раз лечь на траву в запланированную фигуру. За этим занятием нас застаёт главная судья Рекорда, человек, в чьи руки мы вручили судьбу достижения, которое должно быть зарегистрировано в FAI — Вера Сергеевна Царёва. Когда она, держа в руках распечатки фотографий нашей фигуры с минувшего прыжка, начинает говорить, моментально прекращаются все шепотки и разговорчики на дальних краях лежащей формации.
Что я вам хочу сказать? Один захват был выполнен неправильно — за подвесную систему парашюта вместо захвата на ноге. И капитаны секторов склонны расценивать это как основание для того, чтобы не фиксировать Рекорд. Лично от себя могу сказать — судьи были максимально честны и старались быть объективными. Это наша работа.
В этот момент, кажется, затихли даже птицы.
Рекорд установлен!
И больше сотни человек, словно в упоении атаки, взрываются в едином крике — «УРААА!!!»
Всё оказалось не зря. Вопреки всем неудачам. «Тяготы и лишения», ожидания погоды, изматывающие тренировки под солнцем и отнимающиеся в тесноте вертолёта ноги. Похудевшие после оплаты прыжков кошельки и угасающая на глазах энергия. Повисания на 400 метрах в закрутке после отчаянной разбежки в путанице трекинговых групп. Обессиленные парашютисты, бредущие к вертолёту и экономящие силы даже на разговорах друг другом — для того, чтобы выложиться в прыжке до самого конца собственных резервов. Грандиозный личный вклад всех и каждого в наше общее дело, в наш Рекорд, наконец, окупился.
Разумеется, в следующий подъем в составе 118 человек мы пошли в состоянии расслабленной эйфории. Разумеется, базу «заколбасило» на отделении, провалив её вертикально вниз. Разумеется, мы не собрали запланированную фигуру.
Но всё это было уже неважно.
Потому что цвета российского триколора уже сложили в небе свою фигуру.
Потому что Рекорд России уже был установлен.
Мы снова делаем шаг, мы поднимаем свой флаг
Сквозь злые ветры тревог и неверия царства.
В этом бою мы в строю, мы верим в правду свою
И поднимаем наш флаг своего государства.
P.S. Каждый из нас оставил на Рекорде частичку себя. Просто потому, что невозможно настолько выложиться и остаться прежним. Но зато теперь мы знаем, что рекордная история нашей страны воспряла заново — воспряла потому, что мы сами оживили её, отдав часть своих сил и своей жизни тому, чтобы поставленная цель воплотилась в реальности во что бы то ни стало. Но наш вклад в общее дело несоизмерим с тем количеством сил и эмоций, которое вложил в новый Рекорд его Главный тренер. Без его самопожертвования наше достижение ни за что бы не состоялось.
Хочу сказать лично от себя — и, думаю, все свежеиспеченные рекордсмены будут со мной солидарны — низкий Вам поклон, Александр Валентинович!
